Первородный экологический грех человечества

Учитывая большой  интерес который вызвал мой пост Как и почему гибнут цивилизации в сообществе «Некультурная антропология», хотелось бы предложить очень богато иллюстоированный материал Бэза Эдмеадеса «МЕГАФАУНА — ПЕРВАЯ ЖЕРТВА ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЭКСПАНСИИ» которая «пылится» без особого внимания на моей страничке Miscellanea.

Конец палеолита (50 тыс — 10 тыс лет до нашей эры) называют эпохой Великого Загонщика (Охотника). В те времена на земле проживала дивная фауна, о которой большинство из нас даже и не слыхивала.

«Затем, — пишет автор, — между 20 и 10 тысячами лет назад — как раз перед тем, как люди создали первые постоянные земледельческие поселения — таинственный спазм вымирания смел с лица Земли большинство видов этой «мегафауны» (наземные животные, масса тела которых превышает сорок килограмм, в группу включают рептилий, млекопитающих и птиц).

Глупо это или нет, но вопрос об ответственности за исчезновение крупных животных продолжает вызывать интенсивные, даже эмоциональные споры среди ученых. Объяснение гибели мегафауны через деятельность человека говорит о том, что, например, первые люди, достигшие Австралии и обеих Америк, истребили больше видов млекопитающих и птиц, чем европейские колонисты, которые последовали за ними на эти континенты.

Это предположение весьма далеко от идеи, которая импонирует всем, кто верит в экологическую безвредность «коренных» или «аборигенных» народов. В число тех, кто убежден в подобной «безвредности» входят самые разнообразные люди: от идеалистов, которые верят, что «аборигенные» народы слишком «духовны», чтобы приносить вред миру дикой природы, до тех, кто считает, что они слишком «примитивны», чтобы это сделать.

Мнение о том, что все люди, «примитивные» или иные, — жили в гармонии с окружающей природой до того, как начался подъем промышленности и технологии, — остается общепринятым. Зачатком истины в этих идеях является неоспоримый факт, что промышленное развитие колоссально усилило процессы разрушения окружающей среды человеком. Скорость, с какой виды исчезают сегодня буквально в сотни раз выше той, с которой они погибали в доиндустриальное время. Хотя нам и удалось задержать буквально на грани исчезновения большинство почти истребленных крупных «харизматических» видов (таких как бизон, киты-полосатики или арабский орикс), огромное число менее ярких, «низших» организмов (микроорганизмов, растений, грибов, беспозвоночных, земноводных и рыб), которых уничтожил человек со времен промышленной революции уже значительно превысило число видов, истребленных нами до ее начала. Тем не менее, это не следует понимать так, что до появления современной промышленности вымирание живых существ по вине человека было незначительным.

В этой статье я собираюсь доказать, что до промышленной революции люди уничтожили более чем в два раза больше видов млекопитающих и в более чем в десять раз больше видов птиц, чем после нее. Доиндустриальный экологический сдвиг таких масштабов предполагает, что глубокие изменения в отношениях человека и мира дикой природы произошли задолго до того как «черная сатанинская мельница» появилась в северной Англии в конце 18 столетия. Какая-то более ранняя революция должна была наделить человека беспрецедентной властью над окружающими его видами живых существ. И, более того, она должна была состояться за тысячи, а не за сотни лет до нашего времени.

Существуют свидетельства о том, что такая революция действительно имела место. Между 50 и 30 тысячами лет назад — как раз перед главной волной вымирания крупных животных — возникла процветающая человеческая культура и технологии, которые Джеред Даймонд назвал «Великим скачком» (Эпоха Великого Загонщика — прим. мое — П.П.). Впервые в человеческой истории возникает искусство, включающее в себя резные барельефы, живопись и музыкальные инструменты. Одновременно появляются резец, шило, иглы, сети и рыболовные ловушки, жировые лампы, ножи в форме лезвия и наконечники копий.»

* * *

Художники, оформляющие музеи, предпочитают рисовать поздненеолитических охотников, в виде обнаженных храбрецов, которые рискуют жизнью, бросая камни в рассвирепевшего мамонта, при этом двое или трое несчастных уже лежат на земле, насмерть затоптанные огромным зверем.

Это абсурд. Если бы хоть один охотник умирал при рутинной охоте на мамонта или мастодонта, то они истребили бы людей, а не наоборот. Вместо этого, более реалистичная картина изображает тепло одетых профессионалов, бросающих с безопасного расстояния метательные копья в паникующего мамонта, которого подстерегли в засаде в узкой лощине у ручья.

Читайте и любуйтесь книгой «МЕГАФАУНА — ПЕРВАЯ ЖЕРТВА ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЭКСПАНСИИ» здесь >>>