«ВОДНЫЕ ВОЙНЫ XXI ВЕКА» — от Fantasy к Reality

Богатый мир, бедный мир

Людям в богатых странах трудно представить себе, что значит необеспеченность водой в развивающейся стране. Тревога в связи с водным кризисом периодически выплескивается на первые полосы газет. Разрушение водохранилищ, понижение уровня рек, запреты на поливные шланги и призывы политиков экономить воду все больше становятся общим явлением в некоторых странах Европы. В США нормирование воды в связи с нехваткой водных ресурсов давно является предметом озабоченности на государственном уровне в таких штатах, как Аризона и Калифорния. Но почти каждый в развитом мире может получить безопасную воду, всего лишь повернув кран. Всем обеспечен доступ к индивидуальным гигиеничным туалетам. Почти никто не умирает от отсутствия чистой воды или канализации — и девочек не держат дома, заставляя пропускать школу, чтобы принести домой воды.

Сравните это с положением в развивающемся мире. Как и в других областях человеческой жизнедеятельности, там достигнут прогресс в сфере водоснабжения и канализации (Рис. 1.1). И все же в начале ХХI в. один из пяти человек, живущих в развивающемся мире — всего около 1,1 млрд чел. — не имеет доступа к чистой воде. Около 2,6 млрд чел., почти половина населения развивающихся стран, не имеет доступа к качественной системе канализации. Что значат эти цифры из заголовков новостей? В сущности, они скрывают реальность, которую ежедневно ощущают люди за фасадом статистики. И эта реальность означает, что люди вынуждены испражняться в канавы, пластиковые мешки или на обочинах дорог. «Не иметь доступа к чистой воде» — эвфемизм, означающий глубочайшую обездоленность. Это значит, что люди живут дальше одного километра от ближайшего источника безопасной воды и что они берут воду из дренажных каналов, канав или ручьев, которые могут быть заражены патогенами и бактериями, способными вызвать серьезные заболевания и смерть. В сельских районах стран Африки к югу от Сахары миллионы людей пьют из источников воду вместе с животными или пользуются незащищенными колодцами, являющимися рассадниками патогенов. Эта проблема не относится к одним лишь беднейшим странам. В Таджикистане почти треть населения берет воду из арыков и ирригационных каналов, подвергаясь опасности отравления загрязненными сельскохозяйственными стоками15. Проблема не в том, что люди не осознают опасность, а в том, что у них нет выбора. Помимо риска для здоровья, недостаточный доступ к воде означает, что женщины и девочки тратят долгие часы, чтобы набрать и принести воду домой.

Простые сравнения между богатыми и бедными странами помогают раскрыть масштаб глобального неравенства (Рис. 1.2). Среднее потребление воды колеблется от 200-300 литров в день в большинстве стран Европы до 575 — в США. Жители Феникса, штат Аризона, — пустынного города с самыми зелеными лужайками в США — потребляют свыше 1 тыс. литров в день. Для сравнения: среднее потребление в таких странах, как Мозамбик, составляет менее 10 литров. Средние цифры по странам неизбежно скрывают весьма значительные расхождения. Люди, не имеющие доступа к качественной воде в развивающихся странах, потребляют ее гораздо меньше отчасти потому, что им приходится переносить ее на большие расстояния, а вода тяжела. Минимальная международная норма потребления воды, составляющая 100 литров в день для семьи из пяти человек, весит около 100 кг — тяжелый груз для того, чтобы нести его два или три часа, особенно для девочек. Еще одна проблема в том, что бедные семьи часто не могут себе позволить получать больше того небольшого количества воды, которое они покупают на неформальных рынках.

Каков минимальный порог для адекватного водоснабжения? Установить черту водной бедности трудно ввиду климатических различий — людям в засушливой Северной Кении нужно больше питьевой воды, чем людям в Лондоне или Париже. Имеют значение сезонность, индивидуальные характеристики семей и другие факторы. Международные нормы, установленные такими организациями, как Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) и Детский фонд ООН (ЮНИСЕФ) предполагают минимальную потребность в 20 литров в день из источника в пределах одного километра от дома. Этого достаточно для питья и элементарной личной гигиены. Ниже этого уровня люди ограничены в своей способности поддерживать хорошее физическое самочувствие и достоинство, которое появляется с ощущением, когда человек чист. С учетом того, что необходимо мыться и стирать, личный порог поднялся бы примерно до 50 литров в день.

Значительная часть человечества далеко не достигает базового порога потребностей в воде либо постоянно, либо периодически. Примерно для 1,1 млрд чел. в мире, живущих дальше одного километра от водного источника, расход воды часто составляет менее пяти литров в день, причем воды небезопасной для питья. Если поместить эту цифру в контекст, базовая потребность для женщин в период кормления, занятых хотя бы умеренной физической деятельностью, составляет 7,5 литра в день. Иными словами, один из пяти человек в развивающемся мире не имеет доступа к качественной воде для удовлетворения хотя бы самых элементарных потребностей хорошего самочувствия и ухода за ребенком. Проблемы наиболее остры в сельских районах. В Уганде в среднем потребление в сельских районах колеблется от 12 до 14 литров в день. В сухой сезон потребление резко падает, так как расстояние до водных источников возрастает. В засушливых районах Западной Индии, в зоне Сахеля и Восточной Африке доступность воды в засушливый сезон может сокращаться много ниже пяти литров в день. Но люди, живущие в городских районах, также испытывают крайний недостаток воды. Потребление воды достигает в среднем пяти-десяти литров в день в небольших городах Буркина-Фасо и восьми литров в день в официально непризнанных пригородах Ченная (Индия).

За чертой крайней обездоленности, которую на себе ежедневно испытывают примерно 1,1 млрд чел., находится намного более обширная сфера обездоленности. Для людей, имеющих доступ к источнику воды в пределах одного километра, но не в своем доме или дворе, типично потребление в среднем около 20 литров в день. Совместное исследование ВОЗ/ЮНИСЕФ, проведенное в 2001 г., показало, что в таком положении находится 1,8 млрд чел. Не преуменьшая серьезности того, что воспринимается как нехватка воды в богатых странах, контрасты здесь разительны. В Великобритании в среднем человек потребляет свыше 50 литров воды в день, спуская воду в туалетах — что в десять раз больше общего количества воды, имеющейся в распоряжении людей, не имеющих доступа к источникам воды улучшенного качества на большей части сельских районов в странах Африки к югу от Сахары. Американец, принимающий пятиминутный душ, потребляет больше воды, чем обычный человек, живущий в трущобе в развивающейся стране, за весь день. Ограничения на использование садовых дождевальных машин и поливных шлангов, несомненно, могут причинять неудобство семьям в богатых странах. Но родители не испытывают недостатка в воде, чтобы содержать своих детей в чистоте, соблюдать основные правила гигиены, предотвращающие убийственные инфекции или поддерживать свое здоровье и достоинство.

Конечно, потребление воды в богатых странах не является причиной уменьшения количества воды в бедных странах. Глобальное потребление не является игрой с нулевым вариантом, в которой одна страна получает меньше, если другая получает больше. Но сравнения выявляют несправедливость в доступе к чистой воде — и нигде это не проявляется столь ярко, как на примере минеральной воды в бутылках. 25 млрд литров минеральной воды, ежегодно потребляемой американскими семьями, превышают весь объем потребления чистой воды 2,7 млн чел. в Сенегале, не имеющих доступа к источникам воды улучшенного качества. А немцы и итальянцы, вместе взятые, потребляют достаточно минеральной воды, чтобы покрыть основные нужды свыше 3 млн чел. в Буркина-Фасо на приготовление пищи, стирку и другие домашние цели. В то время как одна  часть мира позволяет существовать рынку минеральной воды, разлитой в бутылки авторского дизайна, не приносящей при этом осязаемой пользы покупателям, другая часть мира подвергает свое здоровье реальной опасности, из-за того что людям приходится пить воду из канав, озер и рек, зараженных болезнетворными бактериями. Из этих же водоемов пьют и животные.

(ДОКЛАД ООН О РАЗВИТИИ ЧЕЛОВЕКА 2006 — Что кротся за нехваткой воды)

Грозят ли миру войны за водные ресурсы?

09.11.2006 39 стран мира получают большую часть необходимой им воды из-за границы. Среди них — Азербайджан, Латвия, Словакия, Узбекистан, Украина, Хорватия, Израиль, Молдова, Румыния и Туркменистан. Об этом говорится в докладе Программы развития ООН (ПРООН) о развитии человека за 2006 год. В этом году он посвящен проблеме доступа к воде.

Его авторы обращают внимание на то, что в современном мире на Земле достаточно воды, чтобы удовлетворить нужды всего человечества. Однако 1,1 миллиард человек не имеют доступа к чистой питьевой воде, а 2,6 миллиарда — к канализации. Эксперты опасаются, что сложившаяся ситуация может привести к войнам за водные ресурсы.

«Возможно, такого рода страхи преувеличены. Но вероятность пограничных трений и конфликтов не следует исключать. Нехватка воды и слабые механизмы ее распределения могут послужить реальной основой таких конфликтов»,- говорится в представленном докладе.

Согласно докладу, Молдова, Румыния, Венгрия, Туркменистан и еще порядка десяти стран мира более 75 процентов своих водных ресурсов получают из внешних источников. Азербайджан, Латвия, Словакия, Узбекистан и Украина получают из-за границы 50 процентов необходимой им воды.

Авторы подчеркивают, что недостаток людей в воде частично связан с тем, что водные ресурсы распределены неравномерно. Населению Ближнего Востока, которое сталкивается с острой нехваткой воды, вряд ли легче от того, что у Канады гораздо больше воды, чем она может использовать. Сегодня примерно 700 миллионов человек в 43 странах располагают водными ресурсами в объеме ниже минимальной потребности человека. К 2025 году эта цифра составит три миллиарда человек, поскольку потребность в воде будет нарастать в Китае, Индии, странах Африки к югу от Сахары. 538 миллионов человек в Северном Китае уже сегодня живут в условиях недостатка воды. Более 1,4 миллиарда человек проживают в бассейнах рек, где уровень воды не дает возможности ее естественного восполнения.

Авторы доклада подчеркивают, что уровень употребления воды на душу населения растет из года в год. В период с 1990 по 2 000 год численность населения в мире выросла в четыре раза, а потребление воды — в семь с половиной.

При этом многие страны не считают проблему воды и канализации приоритетной и не выделяют для ее решения необходимые ресурсы. Часто дефицит воды является следствием государственной политики, отсутствия надлежащего управления водными ресурсами и избыточного водопользования.

По подсчетам экспертов, человеку в сутки необходимо минимум 20 литров воды. Однако 1,1 миллиард человек в мире используют около пяти литров в день. При этом жители Европы потребляют 200 литров воды на человека, а население США — все 400 литров. Когда европеец или американец принимает душ, он выливает воды больше, чем сотни миллионов обитателей городских трущоб или засушливых районов развивающихся стран.

Отсутствие доступа к воде и канализации влечет за собой ужасные последствия. Антисанитария является второй по числу жертв убийцей детей. Ежегодно от диареи умирает 1,8 миллиона детей, что равно числу всех малышей в возрасте до пяти лет в Нью-Йорке и Лондоне.

Повод для будущих войн

Мир ожидают геополитические потрясения, связанные с борьбой не за энергетические ресурсы, а за пресную воду.

«Воды на всех не хватит» — так можно резюмировать итоги первого Азиатско-Тихоокеанского саммита воды, который завершился в японском городе Беппу. Главным событием мероприятия стало выступление главы ООН Пан Ги Муна, который заявил, что мир стоит на пороге «водных войн». По данным ООН, уже сейчас треть населения Земли живет в районах, где «источник жизни» в дефиците, а 1,1 млрд человек не имеют доступа к безопасной для здоровья воде. Ожидается, что в ближайшие десятилетия положение резко ухудшится.

«Воды на всех не хватит» — примерно так можно резюмировать итоги первого Азиатско-Тихоокеанского саммита воды, который завершился в японском курортном городе Беппу, сообщает ИТАР-ТАСС.  «Недостаток воды угрожает экономическому и социальному состоянию и является потенциальным источником войн и конфликтов» «По всему миру источники воды по-прежнему засоряются, портятся и приходят в негодность. Последствия этого для человечества крайне тяжелые. Недостаток воды угрожает экономическому и социальному состоянию и является потенциальным источником войн и конфликтов», — подчеркнул господин Пан.

По данным ООН, уже сейчас треть населения Земли живет в районах, где вода в дефиците, а 1,1 млрд человек не имеют доступа к безопасной для здоровья питьевой воде. И эта проблема актуальна не только для жарких стран. Даже в Европейском регионе доступа к чистой питьевой воде до сих пор не имеют около 100 млн человек. Ожидается, что в ближайшие несколько десятилетий положение резко ухудшится хотя бы потому, что ежегодно запасы пресной воды на планете сокращаются на 2%, а число ее потребителей продолжает расти.

По прогнозам специалистов, первыми под удар водного кризиса могут попасть азиатско-африканские страны. Уже сейчас источником конфликтов в Африке является опустынивание. Суданские кочевники, отступая перед песками Сахары, гонят скот на территорию земледельцев, вытаптывая их урожай. Конфликты обостряются еще и межконфессиональными различиями, ведь земледельцы в основной своей массе — афрохристиане, а кочевники — арабы или арабизированные чернокожие мусульмане. Результатом их противостояния могут стать распад ряда государств, включая Судан, и усиление анархии на территории таких стран, как Сомали. Не застрахована от неприятностей и Северная Африка, являющаяся частью Ближнего Востока. С уходом от власти пожилых лидеров Ливии, Алжира и Египта в этих странах неизбежно усилятся радикальные исламисты.

Придется как-то разрешать и конфликты вокруг водных ресурсов между Турцией и Сирией, Турцией и Ираком, Ираком и Ираном. Маловероятно, что это удастся сделать мирным путем. Выходом из сложившейся ситуации может стать строительство опреснительных заводов. Сейчас их активно запускают в богатых ближневосточных странах: Катаре, Объединенных Арабских Эмиратах, Саудовской Аравии, Султанате Оман, Кувейте. В Омане такой завод соорудили израильтяне, подобное предприятие Россия предлагает построить в Эмиратах. Однако позволить себе такую роскошь могут далеко не все страны.

Именно поэтому ООН настаивает на том, что проблему предстоит решать сообща всем странам. А президент Таджикистана Эмомали Рахмонов даже предложил создать Водное партнерство развитых стран, которое оказывало бы целенаправленную помощь развивающимся и бедным странам, и разместить его центральноазиатский центр в Душанбе. Однако конкретных решений по этому поводу принято так и не было.

Об угрозе «водных войн» футурологи говорят уже давно. По их мнению, конфликты могут наступить даже раньше, чем на Земле закончатся запасы природного топлива.

Более того, в некоторых случаях причины нехватки воды начинают носить уже откровенно гротескный характер. Так, не последнюю роль в этой ситуации играет компания Coca-Cola. Только в прошлом году для производства своей продукции она использовала 290 млрд литров воды. При этом немалая часть предприятий Coca-Cola размещена в малоразвитых странах, чье население и так испытывает проблемы с водными ресурсами.

И хотя официально за последний год корпорация снизила использование пресной воды по всему миру на 5,6%, в ближайших ее планах — освоение подземных рек и хранилищ, которые содержат основной запас пресной воды на планете.

Антон Васецкий

5 декабря 2007

Из-за глобального потепления в мире могут вспыхнуть «водные войны»

Бен Рассел и Найджел Моррис

Они начинаются во всем мире: войны за воду. От Израиля до Индии, от Турции до Ботсваны разгораются дебаты по поводу спорных водных ресурсов. И скоро эти дебаты могут перерасти в открытые конфликты.

Вчера министр обороны Великобритании Джон Рид указал на фактор, приближающий жестокое столкновение между ростом мирового населения и сокращающимися водными ресурсами: глобальное потепление. Впервые вступив в дебаты по вопросу о климатических изменениях, министр обороны озвучил мрачный прогноз о том, что в следующие 20-30 лет повышается вероятность насилия и политических конфликтов из-за того, что климатические изменения превращают землю в пустыню, растапливают ледовые поля и отравляют водные ресурсы. Активисты-экологи поддержали предупреждение Рида и потребовали, чтобы министры удвоили усилия по сокращению эмиссии парниковых газов.

Сегодня Тони Блэр проведет саммит на Даунинг-стрит с целью рассмотрения того, что он назвал «крупной продолжительной угрозой, нависшей над нашей планетой», которая является сигналом политических последствий неспособности справиться с масштабами глобального потепления.

В выступлении накануне вечером Рид озвучил мрачную оценку потенциального воздействия повышения температуры на мировое сообщество в политическом и человеческом плане. Он назвал климатические изменения одной из крупных угроз для мира в будущие десятилетия, наряду с терроризмом, демографическими изменениями и ростом глобального спроса на энергию.

Рид считает, что вооруженные силы Великобритании должны подготовиться к разрешению конфликтов по поводу сокращающихся природных ресурсов. Военные планировщики уже начали обдумывать потенциальное значение глобального потепления для вооруженных сил страны в следующие 20-30 лет. Они согласны с тем, что некоторые климатические изменения неизбежны, и предупреждают, что Великобритания должна быть готова к оказанию помощи при катастрофах, к миротворческому содействию и военным действиям с целью устранения драматических социальных и политических последствий климатических изменений.

Рид предупредил о том, что будущее стран, наименее защищенных от наводнений, дефицита воды и превращения ценных сельскохозяйственных земель в пустыню, неопределенно. Он указал, что климатические изменения уже вносят свой вклад в конфликты в Африке.

«Если заглянуть за рамки следующего десятилетия, мы видим, как нарастает неопределенность, неопределенность в отношении геополитических и человеческих последствий климатических изменений. Такие явления, как наводнение, таяние вечной мерзлоты и опустынивание, могут привести к потере сельскохозяйственных угодий, отравлению запасов воды и разрушению экономической инфраструктуры. В Африке уже сейчас более 300 млн человек лишены доступа к чистой воде, и климатические изменения усугубят плачевную ситуацию, — заявил Рид. — Эти изменения должны быть заботой не только географа или демографа. Они сделают скудные ресурсы, чистую воду и ценную сельскохозяйственную землю еще более скудными».

«Такие изменения делают жесткие конфликты более чем вероятными. Суровая правда заключается в том, что отсутствие воды и сельскохозяйственной земли является значительным фактором, вносящим вклад в трагический конфликт, который разворачивается на наших глазах в Дарфуре. Мы должны расценить это как предупреждающий сигнал».

Тони Джунипер, директор экологической организации Friends of the Earth, подчеркнул, что «наука о глобальном потеплении все более громко заявляет о масштабности проблемы, с которой мы столкнулись, а сейчас стали вырисовываться и последствия глобального потепления для безопасности и политики». По его словам, самыми острыми эти проблемы могут оказаться на Ближнем Востоке и в Северной Африке.

Чарли Корник, глава климатического отдела в Greenpeace, заявил, что в Африке, Азии и Южной Америке миллиарды людей уже столкнулись с нехваткой воды из-за изменения климата. «Если политики понимают, насколько серьезными могут быть проблемы, почему британские эмиссии CO2 до сих пор растут?»

К Тони Блэру на Даунинг-стрит присоединятся министр финансов Гордон Браун, министр окружающей среды Маргарет Беккет и министр по международному развитию Хилари Бенн. Они проведут встречу с представителями недавно созданной организации Stop Climate Chaos, альянса экологических организаций, включая Greenpeace, Friends of the Earth и Oxfam, и с членами оппозиционных партий. Альянс призовет правительство выполнить свои обязательства по 3-процентному ежегодному сокращению эмиссий CO2.

Климатические изменения могут разжечь конфликты между следующими сторонами:

Израиль, Иордания и палестинцы

5% мирового населения живет на 1% воды на Ближнем Востоке, и это внесло свой вклад в арабо-израильскую войну 1967 года. Это может внести свой вклад в новые военные кризисы по мере расширения глобального потепления. Израиль, палестинские территории и Иордания зависят от реки Иордан, но ее контролирует Израиль, и в периоды недостатка воды он сокращает поставки, существенно ограничивая потребление воды палестинцами.

Турция и Сирия

Турецкие планы по строительству дамб на реке Евфрат привели страну на грань войны с Сирией в 1998 году. Дамаск обвинил Анкару в сознательном вмешательстве в водоснабжение Сирии, которая получает воду после Турции. Сирия связывает эту проблему с обвинениями со стороны Турции в укрывательстве ключевых курдских сепаратистов. Нехватка воды, обусловленная глобальным потеплением, приведет к росту напряженности в этом неспокойном регионе.

Китай и Индия

Река Брахмапутра в прошлом вызывала конфликты между Индией и Китаем и может стать местом встречи двух из крупнейших армий мира. В 2000 году Индия обвинила Китай в том, что он не делится информацией о состоянии реки после оползней в Тибете, а они оборачиваются наводнениями в Северо-Восточной Индии и Бангладеш. Китайские предложения по изменению русла реки вызвали обеспокоенность Дели.

Ангола и Намибия

Между Ботсваной, Намибией и Анголой разгораются страсти по поводу дельты реки Окаванго. Засухи заставили Намибию возродить планы по постройке 250-мильного водопровода для обеспечения столицы. Осушение дельты может обернуться летальным исходом для местных жителей и погубить туризм. Без ежегодного притока с севера болота сократятся и воду поглотит пустыня Калахари.

Эфиопия и Египет

Рост населения в Египте, Судане и Эфиопии чреват конфликтами вдоль самой длинной реки в мире, Нила. Эфиопия настаивает на заборе большей доли воды из Голубого Нила (самый мощный, правый приток Нила), но это оставит ни с чем расположенный ниже по течению Египет. Египет обеспокоен тем, что Белый Нил, протекающий через Уганду и Судан, может пересохнуть, прежде чем достигнет Синайской пустыни.

Бангладеш и Индия

Наводнения на реке Ганг, вызванные таянием ледников в Гималаях, наносят серьезный ущерб Бангладеш, что ведет к росту незаконной иммиграции в Индию. Это заставило Индию выстроить огромный пограничный забор, чтобы сдерживать беженцев. Каждый день незаконно границу Индии пересекает около 6 тыс. человек.

Факты

— На нашей планете 97,5% воды — соленые воды, непригодные для питья.

— Большая часть пресной воды сосредоточена в ледниковом покрове.

— Рекомендованная норма суточного потребления воды человеком составляет 50 литров. Но человек может обойтись и 30: 5 литров для питья, 25 — для гигиенических нужд.

— В некоторых странах используется менее 10 литров на человека в сутки: в Гамбии — 4,5, в Мали — 8, в Сомали — 8,9, в Мозамбике — 9,3 литра.

— В отличие от жителей этих стран, средний американец потребляет 500 литров воды в сутки, британец — 200.

— На Западе на чистку зубов уходит в среднем 8 литров воды, на смыв в туалете — 10-35 литров, душ — от 100 до 200 литров.

— Для того чтобы вырастить 1 килограмм продукта, требуется воды:

картофель — 1000 литров

маис — 1400 литров

пшеница — 1450 литров

курятина — 4600 литров

говядина — 42500 литров

28  февраля  2006

Водные войны.
Н₂О станет главным стратегическим ресурсом этого столетия

Максим Руссо

В далекую от нас эпоху, за пять тысяч лет до нашей эры, когда в низовьях Евфрата складывалась цивилизация шумеров, жизнь там зависела прежде всего от наличия воды. Река разделялась на протоки, которые часто меняли свое русло, и там, где раньше текла вода, появлялись болота или безжизненные глинистые почвы. Поэтому контроль над источниками воды, каналами и плотинами был жизненно важным для шумеров. Из-за него в середине третьего тысячелетия до нашей эры шли войны между шумерским городами — едва ли не первые войны в истории человечества. Сейчас идет уже третье тысячелетие нашей эры, но жизнь в мире изменилась не так уж сильно: вода по-прежнему служит источником жизни и причиной войн. Газета The Independent написала недавно, что, по мнению министра обороны Великобритании Джона Рейда, на земле в ближайшие годы могут начаться войны из-за нехватки воды. Обострить ситуацию с пресной водой может продолжающееся изменение климата на планете.

Британский министр обороны не одинок в своих прогнозах. Еще в 1995 году вице-президент Международного банка реконструкции и развития Исмаил Серагельдин говорил о том, что войны следующего столетия будут вестись не за нефть, а за воду. А ректор Университета ООН Ганс ван Гинкель также указывал, что «международные и гражданские войны из-за воды угрожают стать основным элементом политической жизни XXI века». Проблему усугубляет то, что политикам не так-то просто установить суверенный контроль над водными ресурсами. Почти любая более-менее крупная река пересекает границы множества государств, каждое из которых готово заявлять, что соседи выпили всю их воду. По данным ООН, 47% земной суши, не считая Антарктиды, снабжаются водой из речных бассейнов, принадлежащих двум или более государствам.

В современном мире есть уже довольно много точек, где водные ресурсы уже служат объектом напряженного противостояния. Один из таких конфликтов может вспыхнуть на той же реке, что и четыре тысячи лет назад, — на Евфрате. Верховья Евфрата находятся на территории Турции, сейчас там планируется строительство плотин. Если эти планы будут воплощены, то количество евфратской воды, попадающей в Сирию, резко сократится. В свою очередь Ирак, который расположен еще ниже по течению, упрекает Сирию в том, что из-за сирийских плотин ему достается еще меньше воды.

В условиях постоянного дефицита пресной воды находятся Израиль с Палестинской автономией, Ливан и Иордания. Крупнейшая река региона — Иордан — не очень полноводна, да и со временем количество воды в ней сокращается. Израиль, контролирующий реку, устанавливает довольно жесткие квоты на потребление воды, что вызывает недовольство в арабском мире. Сравнительно неплоха ситуация с обеспечением водой в Ливане — 1400 куб. м на душу населения в год (среднемировой уровень — 1700 куб. м). В Сирии этот показатель равен 500 куб. м, в Израиле — 450 куб. м, в Иордании — 180 куб. м, в Палестинской автономии он еще ниже.

Борьба за воду — одна из причин твердого отказа Израиля вернуть Сирии оккупированные в 1967 году Голанские высоты, так как контроль над этой территорией означает контроль над верховьями Иордана. Основным источником воды для Израиля служит лежащее на Иордане Тивериадское озеро, от которого берется вода Всеизраильского водопровода, питающего самые населенные районы. Уровень воды в озере обеспечивается наполовину стоками с Голанских высот и южноливанскими реками. Для того чтобы начались вооруженные столкновения, достаточно небольшого повода. Осенью 2002 года Ливан построил водозаборную станцию на приграничной реке Ваззани, что чуть было не стало причиной военного конфликта с Израилем. Правительство Израиля заявило, что забор вод из рек Ваззани или Хасбани (Нагаль Сенир) будет достаточным поводом к войне. К счастью, спор удалось урегулировать.

С другой стороны Ливан также выдвигает претензии к Израилю по поводу хищений воды в ходе оккупации так называемой полосы безопасности в период с 1978 по 2000 год. Как сообщают эксперты ООН, с 1978 года «Израиль ежегодно откачивал воду реки Литани на свою территорию помпами, установленными у моста Хардали, в объеме 150 млн. куб. м». Также вода якобы забиралась из Ваззани и Хасбани. Сообщалось, что в конце 70-х — начале 80-х воды малых притоков Хасбани отводились в Израиль, в район города Метула. Однако большая часть этих обвинений документально не подтверждена.

Другая страна, для которой обеспечение водой представляет проблему, — Египет, зависящий от Нила. Еще в 80-е годы Бутрос Гали, в то время министр иностранных дел Египта, сказал, что следующая война в этом регионе будет из-за воды. Истоки Нила лежат южнее Египта, в Судане, Эфиопии и Уганде, поэтому египтяне зависят от этих стран. Сейчас режим реки определяется договором, который Египет и Судан заключили в ноябре 1959 года. Согласно договору Египет ежегодно получает 55, 5 млрд. куб. м воды, в то время как Судан — 18, 5 млрд. куб. м.

Другие страны бассейна Нила, прежде всего Эфиопия, говорят, что их не устраивают получаемые квоты и привилегированное положение Судана и Египта, эти государства требуют пересмотра договора. Пока Египет сопротивляется попыткам сделать это. Исполнительный директор Асуанской высотной плотины Мухаммед аль-Амир Осман сказал однажды: «Нарушение договора 1959 года равносильно нарушению нашей границы». Египтяне также обвиняют Израиль в попытке «получить доступ к ресурсам Нила через возведение каскада плотин в Уганде и Эфиопии при инвестиционной поддержке США и Всемирного банка».

- Судьба обмелевшего Аральского моря - пример "холодной войны" среднеазиатских республик за водные ресурсы Амударьи и Сырдарьи. Большая часть воды разбирается в среднем течении этих рек для полива полей. Некогда полноводное и богатое рыбой море сейчас почти высохло и разделилось на два небольших водоема - Большой и Малый Арал

Бангладеш и Индия обеспокоены планами Китая. Тибетское нагорье, которое контролируется китайскими властями, источник многих крупных рек Азии. Вырубка деревьев в Тибете в последние тысячелетия привела к увеличению количества осадочных пород в речных стоках. В результате Брахмапутра и Инд стали одними из самых заиленных в мире. Но это мелочь по сравнению с возможными результатами масштабных гидротехнических проектов, разрабатываемых в Китае. Речь идет о переброске воды в засушливый северо-западный район Китая. В результате пострадают миллионы жителей Индии и Бангладеш, жизнь которых зависит от реки Брахмапутра.

Это не все зоны возможных водяных войн. Ряд таких конфликтов может возникнуть между государствами юга Африки, да и среди среднеазиатских государств СНГ. Вспомним, какое влияние имела постройка Каракумского канала на сток Амударьи, а значит, и на судьбу Аральского моря. В условиях Средней Азии любой крупный гидротехнический проект затронет интересы соседних государств. Конфликты из-за пресной воды происходят и между индийскими штатами. Так, штаты Карнатака и Тамилнаду до сих пор не урегулировали спор из-за вод реки Кавери. Власти каждого из штатов обвиняют соседей в превышении норм расхода воды. После строительства плотин в 1991 году среди тамилов начались волнения, которые не обошлись без человеческих жертв. Не случайно, когда знаменитый тамильский разбойник Вираппан в 2000 году захватил в заложники популярного киноактера, одним из его требований было перераспределение вод Кавери.

6 марта 2006 г.

Киргизско-таджикские водные войны

Все опять началось с инцидента на киргизско-таджикской границе. В конце марта группа из примерно ста пятидесяти граждан Таджикистана во главе с хокимом (руководителем администрации) Исфаринского района вторглась на территорию Киргизии вместе с представителями силовых структур. Инцидент был исчерпан, но в очередной раз показал, что весь регион может вновь столкнуться с водными или, как их называли в 90-е, кетменными войнами, которые повлекут за собой последствия глобального масштаба.

Бери кетмень — пойдем к соседу

Пограничная служба Киргизии распространила заявление о том, что таджикские граждане намеревались разрушить дамбу, поскольку в течение четырех дней вода не подавалась на их поля. В свою очередь таджикская сторона в лице председателя Исфаринского района Мухибы Ёкубовой заявила, что инцидент произошел на спорной территории, а дамба, которая была возведена на средства Всемирного банка, незаконна, поскольку Всемирный банк финансировал строительство объекта на трансграничной реке.

В Ферганской долине все межэтнические и приграничные конфликты сопряжены с недостатком природных ресурсов или их неравномерным распределением (воды, земли, газа). Превалируют конфликты и с ущемлением прав нацменьшинств, неискореним бытовой национализм. Но в «рейтинге» причин лидирует вода. Недаром в докладе международной организации ICG «Центральная Азия: вода и конфликт» отмечается, что практически в каждом селе региона обнаружены признаки скрытого или явного «водного конфликта».

Ситуация обостряется особенно сильно весной и летом — в период орошения пахотных земель. Взаимозависимость приграничных районов друг от друга — потенциальный источник конфликта. Сельскохозяйственная специализация Узбекистана ставит его в серьезную зависимость от водных ресурсов Киргизии. Для той, в свою очередь, водные ресурсы — залог энергетической безопасности. Зимой, когда Киргизии и Таджикистану нужно больше энергии, они сбрасывают лишнюю воду из своих хранилищ, напрочь затопляя территории Узбекистана и Казахстана. Летом, когда узбекам и казахам вода нужна для полива, хранилища Киргизии и Таджикистана, наоборот, воду накапливают, чтобы было с чем встречать зиму.

Дефицит воды и сильные морозы в этом году привели Таджикистан к небывалому энергетическому кризису. Уровень воды в хранилищах опустился до так называемой «мертвой точки», после которой следует остановка ГЭС. Сложная ситуация сложилась и в Киргизии.

Каждая из сторон приводит свои аргументы. Одни считают воду даром Божьим, а потому идея взимания платы за нее вызывает недоумение. Другие говорят, что содержать плотины и каналы тоже на что-то нужно, и если первые не хотят платить, то есть риск, что плотины могут однажды не выдержать, и тогда катастрофы не избежать. Ситуацию усугубляет затягивание работы по демаркации и делимитации границ Ферганской долины, где стыкуются рубежи Узбекистана, Таджикистана и Киргизии.

Общая протяженность киргизско-таджикской границы — 870 км. Учитывая сложный, горный профиль местности, а также крайнюю перенаселенность со стороны Таджикистана, основными проблемами становятся спорные участки земли, пригодной для обработки, и опять же —   водопользование. Такие же проблемы — у Киргизии с Узбекистаном, у Узбекистана с Таджикистаном. Учитывая неукрепленность границ Киргизии, нередко возникает понимание относительно того, где же находится то или иное строение — в одной стране или уже в другой.

Вода точит ШОС

Водная проблема напрямую затрагивает национальную безопасность стран. Для государств, не богатых ни нефтью, ни газом, вода была, есть и будет важнейшим геоэкономическим и стратегическим ресурсом. Тот факт, что страны находятся «по одну сторону баррикад», в частности, состоят в Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), не страхует их от конфликта друг с другом. Именно водная проблема может стать причиной раскола. Во время последнего саммита ШОС в Бишкеке президент Узбекистана Ислам Каримов достаточно жестко заявил, что социально-экономическая безопасность и стабильность в регионе напрямую зависят от разумного использования водно-энергетических ресурсов.

Речь идет об использовании водотоков трансграничных рек — тех, которые во все времена обеспечивали жизненно важные потребности государств, расположенных в их бассейне. Сегодня это затрагивает интересы более чем 50 млн человек, проживающих в шести государствах региона. Вот почему все решения по использованию стока этих рек, в том числе при постройке гидроэнергетических сооружений, должны в обязательном порядке учитывать интересы граждан всех стран. В противном случае ситуация с обеспечением водой в низовьях Амударьи и Сырдарьи может лишь усугубиться, ускоряя экологическую катастрофу высыхающего Арала. Проживание здесь десятков миллионов жителей Казахстана, Туркменистана и Узбекистана станет практически невозможным.

Документы ООН декларируют, что трансграничные воды должны использоваться разумно и справедливо — с особым учетом видов деятельности, оказывающих влияние на обе стороны границы. В случае нанесения ущерба должны приниматься все меры по его ликвидации или уменьшению. При необходимости должен решаться вопрос о компенсации.

Исходя из основополагающих требований ООН, технико-экономическое обоснование (ТЭО) новых гидротехнических объектов в бассейнах трансграничных рек должно подвергаться объективной экспертизе со стороны нейтральных международных аудиторских организаций. По словам Каримова, должны быть даны гарантии того, что сооружение объектов не будет иметь непоправимых экологических последствий, и не нарушит сложившийся баланс в использовании водотока всеми государствами.

Стоит отметить, что заявление президента Узбекистана было сделано именно после того, как Таджикистан объявил о намерении ускорить строительство Рогунской ГЭС, а Киргизия — соорудить комплекс Камбаратинских ГЭС. К слову, Россия в этом вопросе поддержала позицию Узбекистана и Казахстана, но лишь номинально, поскольку российские компании участвовали или участвуют в строительствах ГЭС в Таджикистане и Киргизстане.

США же высказались в поддержку Киргизии и Таджикистана, намекая, что тем надо уделить внимание энергетическому сектору и впоследствии экспортировать энергию в Афганистан, Пакистан и Индию. Американцев поддержал Всемирный Банк,  представители которого отметили, что вода — это ресурс, за который нужно платить. Администрация США давно пытается «переключить» страны Средней Азии с российского вектора к афганскому и пакистанскому.

Таким образом, в ШОС наметился серьезный раскол. Кроме того, негативные отзывы в Узбекистане и Казахстане вызвало заявление премьера Киргизии Игоря Чудинова, который предупредил, что Киргизия намерена получать плату с соседних стран за регулирование стоков и накопление воды в Токтогульском водохранилище. Игорь Чудинов сообщил, что для Токтогульской ГЭС выгоден вегетационный режим. Станция, собственно, и строилась в советские времена, чтобы зимой накапливать воду, взамен получая углеводородное топливо от соседей, а летом спускать воду для ирригации полей соседних стран.

Но, к сожалению, у Киргизии по этому вопросу существуют определенные разногласия с расположенными в низовьях Нарына соседями (Узбекистаном и Казахстаном). С 1992 года эти страны начали поставлять углеводородное сырье для ТЭЦ Киргизии в зимний период по рыночным ценам. При этом воды, спускаемые из Токтогульского водохранилища, за отдаваемый взамен ресурс они не считают. Киргизия вынуждена вырабатывать электричество зимой, чтобы обеспечить энергетическую безопасность страны. Это в свою очередь приводит к увеличению пропусков воды в холодный период. Чудинов готов к переговорам с представителями Узбекистана и Казахстана по этой проблеме. Они запланированы на апрель.

По словам руководителя службы стратегического планирования Ассоциации приграничного сотрудничества Александра Собянина, проблему ухудшения ситуации с чистой водой в Средней Азии не только в наступившем году, но и в среднесрочной перспективе решить невозможно. Не получается на базе нынешних международных договоренностей найти взаимоприемлемое решение, и это приводит к напряженности в отношениях между богатыми водою Таджикистаном и Киргизией с одной стороны и расположенными ниже по течениям Аму-Дарьи и Сыр-Дарьи Узбекистаном и Казахстаном.

Надо понимать, что в 2008 году уже не удастся пустить на самотек ситуацию с водой. Разговоры о «безответственности» Киргизии в случае водосброса Токтогульской ГЭС — это не более чем внешние спекуляции. Терпения киргизские энергетики и правительство проявили более чем достаточно.

Выход из водного тупика

По мнению Александра Собянина, несколько мер помогут избежать водных войн. Во-первых, считает он, необходимо активнее вовлекать не только РАО «ЕЭС», но и другие крупные российские компании в гидроэнергетику Киргизской Республики. Это позволило бы заблокировать любые попытки Узбекистана и Казахстана действовать с позиций региональных супердержав. В этом процессе Киргизии очень важно обеспечить государственные интересы, сделав так, чтобы в случае частных компаний из России пакет киргизских и российских государственных компаний в совокупности был бы контрольным. Правительства двух стран между собою договорятся, а в случае частных компаний это может оказаться иногда почти невозможным. В качестве примера можно привести «Газпромнефть Азию», позиции которой в Киргизии намного прочнее, нежели у ее предшественников.

Во-вторых, необходимо активнее двигаться к созданию трехстороннего гидроэнергетического альянса «Россия — Киргизия — Таджикистан». Пока две горные республики не будут действовать согласованно, их позиции будут регулярно игнорироваться более сильными странами. Но без России Киргизия и Таджикистан не смогут создать надежный альянс.

В-третьих, Госкомитет по национальной безопасности Киргизии должен более жестко отслеживать действия республиканских и областных властей на юге страны (на границе с Узбекистаном, Таджикистаном и Китаем) и на ее севере (на границах с Казахстаном и Китаем). Потерять суверенитет можно лишь один раз, и потом волосы на голове рвать будет поздно. Далеко не все киргизские чиновники, как показали последние несколько лет, четко помнят о национальных интересах своей страны в случае, когда можно реализовать собственное «понимание» проблемы в  сложных пограничных вопросах. Пусть эти спорные вопросы будут оставаться нерешенными в течение многих и многих лет, но в итоге будут решены как следует. Здесь цена ошибок слишком велика. На Юге, в первую очередь, это касается анклава Сох и пограничных земель Киргизии, отданных в аренду таджикам.

В-четвертых, уверен Собянин, Киргизии следует вернуться к предложению 2005 года, сделанному Россией, и обсудить возможность создания российской военной базы на юге страны. Эта тема сложна, но присутствие постоянной военной группировки России в Оше и в Алайской долине позволило бы гораздо более твердо гарантировать государственный суверенитет Киргизии в случае эскалации пограничных проблем.

С чего именно стоит начать — сказать сложно. Вполне может оказаться, что сначала обнаружатся проблемы, а потом уже к руководству республики придет понимание того, что надо действовать последовательно, быстро и четко.

Александр Евграфов, Бишкек

ЕС вмешался в водные войны

Россия должна сохранить роль арбитра в водно-энергетических конфликтах Средней Азии

В течение двух ближайших лет Казахстан может обзавестись большой долей активов в энергетике Кыргызстана, сообщает портал «Центразия.Ру» со ссылкой на киргизский оппозиционный ресурс «Белый парус». Астана уже сделала это в Таджикистане. Если подобное случится в Киргизии, Казахстан обзаведется гидроэнергетической дубиной против любого игрока в регионе. Арбитром в водно-энергетическом конфликте стран региона традиционно выступала Россия, однако теперь на эту роль претендует ЕС.

На днях премьер-министр Киргизии Игорь Чудинов сообщил, что предстоящей приватизацией гидроэнергетических мощностей страны интересуется 4 иностранные компании, но не назвал их. В минувший понедельник известный киргизский политолог Нур Омаров призвал власти страны не передавать объекты гидроэнергетики в частные руки. По его словам, имена будущих владельцев уже известны. Кто они, г-н Омаров не уточнил, но пояснил, что эти люди пребывают за границей. Однако предполагается, что в ближайшее время президент Киргизии Курманбек Бакиев будет говорить на эту тему с казахским коллегой Нурсултаном Назарбаевым в ходе визита в Астану.

Между тем покупка киргизских ГЭС казахами лишь усугубит водно-энергетический конфликт между двумя группами стран Средней Азии. Узбекистан и Казахстан, у которых много углеводородов, но мало воды, поднимают цены на нефть и газ и сокращают их поставки Таджикистану и Киргизии, которые в свою очередь лишены углеводородов, но контролируют горные истоки двух основных рек Средней Азии — Сырдарьи и Амударьи. В ответ Таджикистан и Киргизия строят мощные ГЭС, чтобы компенсировать недостаток топлива электричеством. Однако сдерживание воды горными плотинами обостряет ее дефицит на равнинах Узбекистана и Казахстана, а ежегодные сбросы миллиардов кубометров воды с водохранилищ ГЭС вызывают разрушительные наводнения в этих странах.

В частности, Казахстан призывает Киргизию прекратить большие спуски воды с Токтогульской ГЭС. Но это привело бы к сокращению выработки электроэнергии, а киргизам зимой надо чем-то греться. Минувшей зимой Астана и Бишкек так и не смогли договориться по этому вопросу. «Соседние страны с 1992 года начали поставлять углеводородное сырье для ТЭЦ Кыргызстана в зимний период по рыночным ценам, при этом они не считают спускаемые воды из Токтогульского водохранилища энергетическим ресурсом, — посетовал недавно киргизский премьер. — Мы хотим получать плату от соседних стран за регулирование стоков и накопление воды в Токтогульском водохранилище».

Решить проблему можно было бы давно, вернувшись к проверенной советской схеме обмена ресурсами. При СССР горные Киргизия и Таджикистан спускали или придерживали свою воду, когда это было нужно равнинным соседям, продавая им летний излишек электричества в обмен на льготные поставки топлива для котельных. Но с 1992 года правящие кланы Казахстана и Узбекистана так плотно подсели на нефтегазовые доллары, что не готовы отказаться даже от их малой части ради спасения от паводков собственного населения. На минувшем саммите ШОС президент Узбекистана Ислам Каримов заявил, что нарушать «сложившийся» порядок водопользования нельзя, поэтому проекты своих ГЭС Киргизия и Таджикистан обязаны согласовывать с Ташкентом и Астаной. Это заявление поддержал Назарбаев.

Киргизия с этим не согласна и продолжает строить Камбаратинcкий каскад ГЭС. Бишкек надеется, что проект поддержит Россия в лице РАО «ЕЭС» и предлагает Москве энергетическую дубинку, которой можно осадить Назарбаева и Каримова. Но у Кремля сегодня другие приоритеты — нефть и газ. Там не хотят рассориться с Узбекистаном и Казахстаном и лишний раз толкать их в объятия Китая и США. В «Газпроме» опасаются сокращения поставок газа из Средней Азии, на прямые поставки которого претендуют также Китай и ЕС.

Похоже, в этих условиях состоятельный Казахстан сделал киргизской элите предложение, от которого та не хотела бы отказываться. Не исключено, что новые владельцы — казахи — значительно ограничат потребление электроэнергии в Бишкеке и трех северных областях Киргизии, чтобы снизить загруженность Токтогульской ГЭС и, соответственно, спуски воды в Казахстан.

Но это не значит, что водно-энергетические войны в регионе стихнут. Назарбаев и Каримов по-прежнему не настроены уступать Бакиеву и президенту Таджикистана Эмомали Рахмонову по ценам на углеводороды. В 2008 году Астана планирует начать строительство 40-километровой плотины грандиозного искусственного водоема, чтобы удержать около 2 млрд куб. м токтогульской воды. Узбекистан уже построил у себя похожие водохранилища.

Между тем в «водные войны» уже встревает Евросоюз, навязывающий странам региона свое посредничество. Вчера в Ашхабаде открылась встреча министров иностранных дел «Тройка ЕС — Центральная Азия». По словам комиссара Еврокомиссии по внешним связям Бениты Ферреро-Вальднер, ЕС намерен усилить энергетическую составляющую сотрудничества с Таджикистаном, оказав содействие в строительстве нескольких мини-ГЭС в отдаленных сельских районах и восстановлении уже существующих мощностей. Власти ЕС не меньше Москвы заинтересованы в узбекском газе и казахской нефти. Кроме того, они заинтересованы сохранить базу ВВС ФРГ и НАТО в Средней Азии, судьба которой также зависит от Ташкента. Но, в отличие от России, поссориться с переменчивым Исламом Каримовым в Брюсселе почему-то не боятся.

ВИКТОР ЯДУХА

10.04.2008

О катастрофе Аральского Моря читайте — Собаки брешут, караван идет… по дну высохшего моря